скачать эту работу

Работа Горбатенко Валерии

 руководитель Кривошеева Галина Корнеевна

МОУ «Табунская средняя общеобразовательная школа»

Табунского района Алтайского края

Международный конкурс учебно-исследовательских работ учащихся по русскому языку

«Язык – свеем знаниям и всей природе ключ»

«Образ учителя в ранних произведениях А. П. Чехова»

Выполнила

Горбатенко Валерия, ученица 10 класса
Научный руководитель

Кривошеева Г.К.

Оглавление

Вступление

Основная часть

Заключение

Список источников и литературы

Приложения

А. П. Чехов деспотизм и рабство рассматривает как типическое явление современности, поэтому его произведения не столько вызывают сочувствие, сколько осуждают этих людей – рабов, подчеркивают массовость такого явления. Мне показалось интересным исследовать небольшой фрагмент творчества Чехова и посмотреть, каким же мы видим учителя на страницах ранних чеховских рассказов.

Тема исследования – «Образ учителя в ранних произведениях А. П. Чехова». Выбор данной тематики обусловлен, прежде всего, желанием показать образ учителя XIX века глазами Чехова; значимость объекта исследования в современной литературе.

Объектом исследования данной работы являются ранние произведения Чехова, герои которых – учителя.

Предметом исследования данной работы являются ранние произведения Чехова, в которых главный герой – учитель.

Цель работы – посмотреть, каким показывает Чехов образ учителя в своих ранних произведениях, какими средствами он этого достигает.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

-                        методом контекстного и стилистического анализа исследовать некоторые ранние рассказы Чехова;

-                        выявить закономерности в изображении личности учителя;

-                        исследовать художественное мастерство писателя.

 Актуальность исследования определяется следующим: на основе ранних произведений Чехова рассмотреть, как изображен учитель.

При подготовке были использованы следующие методы:

      эмпирические (изучение и анализ литературы по данной теме);

      теоретические (изучение, обобщение и систематизация полученных сведений);

      историко-культурный;

      исследовательский (исследование художественного мастерства Чехова).

Гипотеза: если рассмотреть ранние произведения Чехова, то можно понять, каким изображает А. П. Чехов учителя.

    Данная исследовательская работа содержит следующие этапы исследования: выбор темы, постановку цели и задач, сбор материала, обобщение полученных данных, выявление закономерности, подведение итогов работы.

Методологическая основа:

Творчество А.П.Чехова продолжает волновать, увлекать; заставляет размышлять и думать. Его короткие рассказы раннего периода – застывшие мазки кисти художника с богатой палитрой.

Исследователь творчества А.П.Чехова В.И. Кулешов считал, что «В чеховском раннем творчестве начали уже складываться элементы новой русской литературы». Эта новая русская литература продолжает традиции А.Пушкина и Н.Гоголя, показывая нам, что «в маленьком человеке» воедино сливаются рабство и деспотизм. По мнению В.И.Кулешова, уже в ранних рассказах Чехова проявилась «изумительная чеховская наблюдательность». В рассказе «Экзамен на чин» (1884) у всех действующих лиц вычурные, смешные фамилии: учитель словесности Пивомедов, смотритель уездных училищ Хамов, законоучитель Злисяжанов, инспектор народных училищ Ахахов.

М.Громов акцентирует внимание читателя на мастерстве А.П.Чехова «Создавая новые для всего мира формы письма, Чехов изменил и сам способ создания литературного образа. Он, например, отказался от традиционной портретной характеристики. Обычно он ограничивался более или менее яркой деталью, доверяя всё остальное восприимчивости читателя, что недостающие в рассказе элементы он подбавляет сам».

А вместо портрета, по словам М.Громова, давалось сравнение, говорящая фамилия, какая-нибудь подробность одежды. Почти не касаясь внешности, Чехов подробно и точно описывает состояние своих персонажей; страхи Червякова и Беликова, одиночество Оленьки, переживание стыда доктора Топоркова.

Ещё одна мысль привлекает в исследованиях М.Громова. Он убеждён, что герои чеховских рассказов далеко не ничтожны, но это души, «живущие в плену». Вот почему система рассказов Чехова, «собственно, и посвящена исследованию различных граней духовного подчинения и рабства».

Автор объёмного труда «Чехов» из серии «жизнь замечательных людей» Г Бердников видит те традиции классической литературы, которые продолжает Чехов «Молодой писатель зорко всматривается в жизнь и, как его старшие современники – Щедрин, Успенский, чётко улавливает важные социальные процессы…». «Стремление выявить в повседневной пестроте будничной жизни проблемы, имеющие серьёзное общественное, даже общечеловеческое, значение создавало исключительно благоприятные условия для развития чеховского таланта», - замечает Г. Бердников. Автор исследования видит героев ранних рассказов Чехова людьми, исполненными протеста против подавления и искажения человеческой личности в новых исторических условиях. [1, с.55]

         Именно об этом говорит большинство ранних чеховских шедевров, рисующих трагикомедию  общественных нравов, вереницу человеческих характеров, взращенных идеями господства и подчинения, так памятных Чехову с детства.

         Интересна точка зрения на творчество Чехова Н.Н. Скатова, которую он обозначает в статье «Нужен Чехов» «Литература в школе», 2004, № 7. [3, с.7] Он сравнивает наших великих писателей с Чеховым. Именно исследователь Н. Скатов скажет о нём: «Всё его творчество – это и вырабатывание в себе свободного человека со свободным отношением к миру.  Каждый его рассказ и каждая повесть не отражение просто, отнюдь не описание чего – то, лишь во вне располагающегося, но всегда и акт внутреннего становления и освобождения, выдавливание яда, переливание крови, неустанное самоврачевание».

         Рядом с великими Пушкиным, Толстым, Гоголем, Щедриным исследователь по праву пишет «Чехов».

А.П. Чехов принадлежит к числу писателей, обладающих особенностью, о которой критика говорила до конца его жизни и долго после, - а именно: «Художник не сочиняет сюжетов, а находит их всюду в жизни, куда он ни смотрит, везде для него является источник творчества».

На первый взгляд, Чехов – юморист пишет о мелочах повседневного быта, о смешных чиновниках и мещанах, о разных нелепостях в их обыденной жизни, он не высказывал возмущения, избегал морализирования, он смеялся… Так казалось на первый взгляд, и лишь потом стало ясно, что чеховские рассказы, как будто беззаботные и невинные каждый в отдельности, взятые вместе складываются в такую картину жизни, которая вызывает недоумение своей несообразностью, пошлостью и скукой.

Чехов никогда не ограничивался вниманием к внутреннему миру героев. За изображением мыслей и чувств встаёт образ действительности со всеми её кричащими противоречиями, внешне обыденной и скучной, а на самом деле глубоко трагичной.

Система рассказов Чехова посвящена исследованию различных граней подчинения и рабства от самых простых («Смерть чиновника») до сложнейших («Человек в футляре»).

Литературная эпоха прямо отражала эпоху историческую. В конце XIX века человечество, имея на острие движения Россию, вступало в завершающую стадию колоссального исторического периода и уже готовилось к новому.

80-е годы открывают новую эпоху в социально – политическом развитии России. Всё явственнее заявляет о себе русский пролетариат. Интенсивно развивается капитализм в России, который характеризуется ростом числа заводов и фабрик, строительством железных дорог, вхождением в быт электричества и вместе с тем – кризисом сельского хозяйства, общим отставанием экономики по сравнению с экономикой развитых западно-европейских государств.

Происходит резкое усиление контроля со стороны правительства: закрыты «Отечественные записки», усиливается влияние «Московских ведомостей» (М.Каткова), «Нового времени» (А.Суворина), утрачивает своё прежнее значение и переходит и переходит в сторону либерализма народовольчество.

В 1882г. Введены «Временные правила о печати» для осуществления контроля над периодическими изданиями.

В то же время возрастает роль развлекательной журналистики. Наиболее известные юмористические издания  80-х гг. – журналы «Стрекоза» и «Осколки». В них начинал свою писательскую деятельность А.П.Чехов.

Трибуна передовой мысли журнала «Отечественные записки» под редакцией Салтыкова-Щедрина говорит об общественной мысли и о положении сельской школы и сельского учителя; и т.д. «Деревенская школа, деревенский учитель, как, вероятно, известно всякому, живущему в деревне, не пользуются особенною симпатиею деревенского населения. Конечно, есть много превосходных учителей, умеющих возбудить к себе страстную и искреннюю любовь учеников, скажем даже, что огромный процент народных учителей составляет наилучший элемент современной деревенской интеллигенции, элемент, в среде которого почти исключительно приютились остатки исчезающей из обращения идеи самопожертвования и служения на пользу ближнему; но все-таки мы должны признать, что современное деревенское население не чувствует к школе того расположения, которое оно должно было бы чувствовать». (Приложение 1). [5, с.409]

Объять всё в своём времени и подвести итоги всему, дано было скромному сыну мелкого таганрогского лавочника. И не с орлиных высот, а снизу и изнутри. Когда Чехов начинал молодым московским медиком, то, конечно, не думал, что ему предстоит стать самым великим во всей истории нового времени диагностом-писателем.

Наверное, впервые в этой истории был так исследован, «простукан», «прослушан» («повернитесь…дышите…ещё глубже…») весь её состав, снизу доверху, вдоль и поперёк, во всех клеточках и порах, в самом большом и самом малом.

Об эпохе Чехова принято говорить, будто это эпоха сплошного безволия, хилости, окоченения, косности интеллигентских кругов. Это справедливо, но только отчасти: в России никогда не могло быть сплошного безволия; не забудем, что именно 80-е годы дали русскому обществу таких несокрушимых людей, как Миклухо-Маклай, Пржевальский, Короленко и – Чехов.

Основная чеховская тема 80-х годов – это тема борьбы человеческой воли с безволием; это желание личности уйти от суровой борьбы с уродством и жёсткостью жизни. В эти годы формируется чеховский рассказ – как новое и оригинальное явление русской литературы.

Разнообразие тематики чеховских произведений и число их до 1888г. буквально поражает. Так, в 1883г. он пишет 120 произведений, в 1885г. 129. Это огромное литературное полотно, составленное, как мозаика, из сотен миниатюр, в которых автор охватывает всё многообразие российской обывательской жизни. Обрядовая сторона русской жизни, с её постами, именинами, церковными праздниками, семейно-бытовые сцены, служебные отношения, общественная деятельность – всё это входит в поле зрения наблюдательного автора. Он пишет о взяточничестве, подхалимстве, протекционизме, общественном равнодушии и других гримасах тогдашней уродливой жизни. Даже заголовки говорят о широком диапазоне чеховской тематики. Его герои: коллежский регистратор и мелкий чиновник, чиновник и зажиточный мужик, торговка и трактирщик, сельский доктор и учитель – далеко не полный перечень чеховских героев.

Как же показана личность учителя в чеховских произведениях, какие изменения происходят в её внутреннем мире? Можно ли сказать, что учитель – это символ подвижничества, бескорыстия, самопожертвования и порядочности?

Рассмотрим рассказы:

«Размазня» («Осколки», 1883г.)

«Клевета» («Осколки, 1883г.»)

«Орден» («Осколки, 1884г.»)

На первый взгляд эти рассказы в совершенно разных ракурсах рисуют нам фигуру учителя.

Маленький рассказик «Размазня» более напоминает новеллу. Кажется, что Юлия Васильевна (гувернантка) настолько порядочна, что не может возразить хозяину при длительном процессе её «обсчитывания». Герой рассказа решил преподать урок гувернантке своих детей и выдать ей вместо положенных восьмидесяти рублей жалования всего одиннадцать.   

         Чехову удаётся несколькими штрихами нарисовать портрет хозяина дома, на первый взгляд, алчного и мелочного самодура.

         «У меня записано», «У меня так записано», «Но у меня записано!», «…у меня не записано!». Обстановка процесса расчёта накаляется «Юлия Васильевна сначала вспыхнула и затеребила оборочку, но … ни слова!...». «Левый глаз Юлии Васильевны покраснел и наполнился влагой. Подбородок задрожал. Она нервно закашляла, засморкалась, но ни-ни слова!»… «Оба глаза наполнились слезами. На длинном хорошеньком носике выступил пот».

         В этой коротенькой сценке, ни слова не говоря о чувствах персонажа, Чехов изображает их целую гамму. В «Размазне» движения, мимика гротескно заостряется. (Как может покраснеть и наполнится влагой один глаз?).

         Чувства Юлии Васильевны изображены с помощью мимики и жестов. Но эти чувства наружу не прорываются, они спрятаны глубоко. Она не протестует, не возражает, она молча переносит унижение, которое сродни оскорблению.

         Авторская позиция выражается в словах главного героя. Это даже не слова, а каскад вопросов: «Но разве можно быть такой кислятиной? Отчего вы не протестуете? Чего молчите? Разве можно быть такой размазнёй?»

         Личность учительницы – гувернантки, с одной стороны, вызывает сочувствие читателя, а, с другой стороны, автор словами главного героя просто уничтожает её («Она робко замерсикала и вышла»). Вот это глагольное образование от французского merci предполагает бесконечно длинную череду благодарностей в адрес хозяина, отца детей. За что? За свой собственный труд. Это униженное, робкое создание, Юлия Васильевна, может воспитать маленького человека и дать возможность почувствовать ему себя человеком? Мне кажется, ответ лежит на поверхности. Человек с лакейской, рабской психологией может воспитать только себе подобного.

         Рассказ «Орден» (1884, «Осколки») вызвал много критических отзывов. Речь шла о том, что в «Пёстрых рассказах» преобладает анекдотический элемент, и вся пикантность коренится в его несообразности. Не слишком – то правдоподобно, например, чтобы двум учителям прогимназии пришла, в одно и то же время, мысль украсить свою грудь не принадлежащим ей орденом и этим украшением отправиться на званый обед; но положение обоих самозванцев, неожиданно очутившихся друг против друга, может вызвать улыбку…

         Герои рассказа «Орден» носят «говорящие» фамилии. Главный герой, учитель военной прогимназии Лев Пустяков. И в этом случае, давая своему герою имя Лев, Чехов называет его Пустяков (что полностью смазывает героику имени). Автор отменно остроумен и неожидан. Так, второй герой, учитель французского языка, носит звучную фамилию Трамблян, Юлий Августович, что напоминает нам звуки какого-то «трам», «блян». К тому же, хозяин дома купец носит фамилию Спичкин. Доминирующее чувство во время званого обеда в душе учителя, это страх перед разоблачением.

         Мы видим через основные художественные детали («извозчик, увидев …Станислава, окаменел, …но тут он увидел нечто ужасное»). За столом, рядом с Зиной, сидел его товарищ по службе, учитель французского языка Трамблян, «…После третьего блюда он робко одним глазком поглядел на француза». Главный герой Пустяков с замиранием души ждёт катастрофы… разоблачения. А тут, как назло: «…суп издавал вкусный запах, а от паровой осетрины шёл необыкновенный аппетитный дымок». Мир запахов в этом рассказе играет важную роль в реакции говорящего, поэтому это является средством выражения авторской оценки. Какой же оценки? Да Чехову, кажется, самому интересно, как выйдет из этой ситуации Лев Николаевич Пустяков, который мечтает: «Господи, хоть бы скорее обед кончился! В трактире ужо пообедаю!». Развязка неожиданна. Оказывается, не только у Пустякова на груди чужой орден, у Трамбляна на груди был «…не Станислав, а целая Анна!». «Оба грешны одним грехом, и некому, стало быть, доносить и бесславить», - замечает Чехов. И самой печальной в этом весёлом, казалось бы рассказе, конечно же становится концовка, в которой Пустяков сокрушается по поводу того что не нацепил Владимира. Эх, не догадался.

«Только эта одна мысль и помучивала его. В остальном же он был совершенно счастлив», - так звучит финальная фраза. Совершенно справедливо, когда читатель изумится и спросит: «Неужели герой говорит и сокрушается об этом серьёзно?» Чехов не двусмысленно ставит точку в конце рассказа и уверяет нас в самых серьёзных намерениях героя.

         О чём же всё-таки этот рассказ? Он о том, что отсутствие общественных интересов, подавленное мрачное настроение, полная внешняя незанятость, внутренняя пустота, показывает истинную сущность человека – его пошлость.

         Рассмотрим подробнее рассказ «Клевета».

Заголовок текста имеет двойственную природу. С одной стороны, это языковая структура, предваряющая текст, стоящая «над» ним и перед ним. Поэтому заголовок воспринимается как речевой элемент, находящийся вне текста и имеющий определённую самостоятельность. С другой стороны, заголовок – полноправный компонент текста, входящий в него и связанный с другим компонентом целостного произведения. Заголовок составляет единую систему с текстом «заголовок - текст».

         В смысловом отношении заголовок всё же нельзя рассматривать как что – то отдельное от текста. Заголовок подготавливает к пониманию текста, с другой стороны, заголовок может становиться понятным только после прочтения текста.

         Заглавие – важнейший сигнал, определяющий первоначальное восприятие текста. Оно определяет следующие функции:

         - привлечение непроизвольного внимания читателя;

         - формирование интереса читателя к тексту;

         - формирование эмоционального отношения читателя;

         - формирование убеждения или установки читателя;

Заглавия могут контрастировать, создавать подтекст, пародировать другое заглавие, создавать иронию.

Позиция заглавия над текстом и до текста – самостоятельная закреплённая позиция, синтаксически обособленная, автономная.

Семантические связи заглавия и текста обнаруживаются только после прочтения текста. Заглавие – это текстопорождающая модель и сама порождается текстом. Удачно выбранное название – зачастую залог успеха.

Известен, лишь на первый взгляд, отзывающийся анекдотцем рассказ – свидетельство Короленко о молодом Чехове: «Знаете, как я пишу свои маленькие рассказы?...Вот». он оглянул стол, взял в руку первую попавшуюся на глаза вещь, - это оказалась пепельница, - поставил её передо мною и сказал: «Хотите, - завтра будет рассказ. Заглавие «Пепельница»». И глаза его засветились весельем. Казалось, над пепельницей начинают уже роиться какие – то неопределённые образы, положения, приключения…».

Речь не об описании пепельницы. Пепельница могла стать и становилась героиней литературного произведения. А так же – «Справка», «Жалобная книга», «Клевета», «Папаша». «В голове у меня целая армия людей, просящихся наружу и ждущих команды», - заявил Чехов.

 «Клевета» - очень ёмкое понятие. Исходя из сюжета рассказа, заглавие контрастирует, создаёт подтекст, иронию, что характерно для чеховских рассказов. С.Ожегов даёт толкование слову «клевета» следующее:

КЛЕВЕТА, -ы, ж. порочащая кого-что-н. ложь.

Внимание читателя непроизвольно задерживается на названии произведения, а первые строки рассказа повергают читателя в недоумение: «Свадьба же…При чём здесь клевета?»

Рассказ отличается особой формой композиции. Он начинается сразу, без каких – либо подходов, сразу вводит читателя в середину действия: «Учитель чистописания Сергей Капитоныч Ахинеев выдавал свою дочку Наталью за учителя истории и географии Ивана Петровича Лошадиных. Свадебное веселье текло, как по маслу».

Сюжет рассказа интригует читателя. Немного смущает фамилия главного героя. Да, впрочем, каких только фамилий на Руси не бывает! В какую же ситуацию ставит Чехов своего героя? Ситуация интригует, она на столько нелепа, что читатель просто изнывает от нетерпения: а как же Ахинеев выйдет из этого положения? А что случилось на этой свадьбе со счастливым отцом невесты, учителем Ахинеевым? Сюжет  рассказа отвечает на эти вопросы. Да ничего особенного не случилось. Просто в разгар веселья он зашёл на кухню, в которой…от пола до потолка стоял дым, состоящей из гусиных, утиных и многих других запахов. Когда же Ахинеев увидел на «огромнейшем блюде» большого заливного осетра, «Лицо его просияло, глаза подкатились. Он нагнулся и издал звук неподмазанного колеса. Постояв немного, он щёлкнул от удовольствия пальцами и ещё раз чмокнул губами». Мы видим в этой небольшой зарисовке излюбленный чеховский приём перечисления, когда предметы или действия даются подряд. В данном случае глагольные формы являются отражением комфортного психологического состояния героя.

Эффект случайности у Чехова – это элемент композиционно-стилистической организации рассказа. Герой рассказа знает то, что знаем и мы, читатели. Ванькин появился в кухне случайно, и стал как бы свидетелем вот такой интимной сцены: учитель Ахинеев целуется с кухаркой. На самом же деле Ахинеев наслаждался аппетитным видом «большого заливного осетра», причмокивая губами.

.........................................................................................читайте продолжение работы здесь.........................................................................................